История о Гламе.
Давным давно пустынные скалы и унылые пастбища Исландии наводнили жестокие призраки, враги всего живого. Именуемые "восставшими мертвецами", они представляли из себя оживленные трупы, ужасно искаженные на первый взгляд и смертельно опасные при возможном контакте. Восставшие были наиболее активны в темные зимние ночи; и по правде говоря их присутствие настолько отягощало жизнь смертных, что они иногда вступали в схватку с потусторонним миром. История Глама описывает одну из таких баталий:
Глам, сероглазый мужчина с волосами цвета волчьего меха, был пастухом у человека по имени Торалл, чьи гигантские пастбища простирались на севере острова. Он был по натуре угрюмым и насильственным и скорее всего именно поэтому жил один. В одиночестве ему было суждено и умереть: однажды ночью на ферме он впал в ярость по какой-то незначительной причине, ушел в метель и не вернулся.
Когда следующим утром первые лучи солнца осветили горизонт, недалеко от фермы нашли почерневший, успевший закаменеть труп. Он был окружен кровавыми следами шагов и фермеры сочли, что Глам боролся с восставшими. Укрываясь от ветра, они обложили труп валунами, соорудив тем самым некое подобие могильника, после чего вернулись по домам. Нельзя сказать, что они его похоронили, но хотя бы минимальное погребение для разделивших участь Глама было непременным.
Похороны сопровождались рядом необычных, ужасных событий. Той ночью лошади Торалла стали волноваться в конюшне, причем причину их беспокойства никто так и не смог увидеть. На утро все животные были мертвы - кости раздроблены, а мясо разворочено.
Затем начался вой. Зимними вечерами окрестности дома, в котором скрывался Торалл со своей семьей, наполнял хриплые, нечеловеческие вопли. Но и это было еще не все. Иногда над их головами провисала крыша, все строение кренилось набок; дрожь пробегала по колеблющимся стенам дома, из пола, подверженные нечеловеческой силе, вылетали половицы. Бывали ночи, когда что-то царапало дверь с внешней стороны. Иногда лунный свет освещал одинокую фигуру, шатающуюся снаружи, тряся черепом, увитым шевелюрой цвета волчьей шерсти. Наконец Торалл понял, что восставший, убивший Глама, вселился в убиенную им же плоть. Началась осада смертных.
Дневной свет привносил в семью столь желанный покой. Но как только недолговечный северный день шел на убыль, призрак Глама появлялся вновь. Призрак не пытался взять дом штурмом или просто проникнуть внутрь. Он просто убивал все живое, находящееся снаружи в темное время суток. Наконец Торалл сдался и покинул ферму, оставив ее в полное распоряжение Глама.
Пришло лето и вместе с ним длинное полярное лето. Торалл, в надежде, что призрак при дневном свете не рискнет показаться, вновь вернулся на ферму. Но энергия и ярость Глама не угасли и после долгого времени бездействия. Осенние безумства призрака были не менее убийственными, чем раньше.
Слухи о призраке дошли до ушей рыцаря Греттира-Сильнейшего, который незамедлительно выехал на ферму Торалла для того, чтобы сразиться с привидением Глама. Пришла ночь, когда Греттир уже был во всеоружии на ферме в ожидании гостя из загробного мира. Завернувшись в плащ, он притаился в углу.
Час тянулся за часом. Внезапно, без какого бы то ни было шума в комнату заплыла тень. Призрака увенчивала голова, жадно озиравшаяся по сторонам в поисках свежей крови. Рыцарь не двинулся с места.
То что он увидел по своим очертаниям напоминало фигуру мужчины. Единственными отличиями служили запах свежевырытой земли и необычная покачивающаяся походка, словно душа, извлеченная из тела не могла вспомнить человеческих движений. Дойдя до плаща, призрак стал с остервенением царапать ткань. Уперевшись в дырку в полу, оставшуюся от выломанного привидением паркета, Греттир по мере физических сил сопротивлялся. Глам дернул посильнее и плотный плащ затрещал по швам. От следующего рывка материя слетела на пол и Греттир еле еле успел освободиться от уже дотянувшихся до него лап призрака. Шаря взглядом по комнате, он искал выход из сложившейся ситуации. Гигантская голова фантома преследовала глазами каждое его движение.
Смертный и дух внимательно следили друг за другом, примеряясь к предстоящей бойне. Греттир был известным силачом, поэтому, уверенный в своих природных силах, он оставил кинжал в ножнах даже в такой смертельной на первый взгляд битве. Противники схватились и начали бороться в абсолютной тишине, прерываемой лишь тяжелым дыханием Греттира и ударами тел о балки и стена дома. С каждым шагом рыцарь отходил все дальше и дальше от двери - холодный ночной воздух добавлял призраку сил. Причем с каждым движением Греттир пытался не допустить перенесение битвы наружу, за стены дома живых.
Передвигаясь по комнате взад вперед по комнате, Глам, казалось, начал одерживать победу. Как будто неторопясь, призрак подвигался ближе к двери. Остановившись на границе двух миров, призрак выставил на улицу спину и обхватил торс рыцаря. Однако Греттир держался как вкопанный - он уперся руками и ногами в дверной косяк и не собирался выпускать его.
Бойцы простояли на пороге еще мгновение до тех пор, пока смертного не покинули силы. И Греттир применил последний трюк. Внезапно освободившись от упора, он рухнул в распростертые объятия призрака. Потеряв равновесие, тот рухнул на землю прямо за дверью. Рыцарь моментально вскочил на ноги, на Глам не двигался - его белые, неподвижные глаза уставились на полную луну над головой.
Вид глаз поверженного забрал последние силы у смертного. Не в силах даже вытащить кинжал, он беспомощно стоял над призраком Глама. И хотя существо было повержено, но не было убито. Не спеша оно приняло сидячее положение и заговорило. Призрак сказал, что рыцарь не найдет покоя на этом свете и все будет видеть глазами Глама.
Пытаясь остановить этот ужасный голос, Греттир наконец очнулся. Его кинжал блеснул в свете луны; режущий удар вскрыл призраку глотку. Крепко держа привидение рыцарь позвал Торалла, который наблюдал за ходом схватки из убежища. Торалл увидел, как Греттир отрезал привидению голову.
Вдвоем мужчины сожгли тело и когда оно обратилось в золу, развеяли по ветру. Остатки тела, которые не взял даже огонь, они закопали в такое место, где ни человек, ни зверь не смог бы их отыскать. С тех пор Глам никогда больше не возвращался к Тораллам.
Что же касается Греттира, то он покинул ферму, щедро одаренный хозяевами. Но эта битва наложила свой отпечаток на жизнь смертного - с того времени он помрачнел и ушел в себя. Он сражался с людьми только потому, что находил их общество отвратным для себя. Короче говоря, он приобрел все отрицательные черты характера пастуха Глама. Его зрению было доступно то, что не было доступно глазам его попутчиков. Он постоянно видел вокруг себя призраков умерших, всегда пытающихся дотянуться до его рук. Люди говорили, что он видит мир глазами призрака. Не в состоянии с кем бы то ни было ужиться, не в состоянии жить сам по себе, рыцарь прожил в несчастье несколько лет и умер бесславной смертью. В конечном итоге призрак одержал победу.